В античной культуре тело человека впервые стало рассматриваться как зеркало, отражающее единcтво и совершенство мира. Римский архитектор Марк Витрувий Поллион, 25 г. до н. э., на примере человеческого тела стремился показать особенности любого совершенного творения, созданного человеком. Эти особенности: закономерность, организованность, пропорциональность, симметричность, целесообразность. Эти пять особенностей отличали и одежду древней Греции. Закономерность определялась шириной ткацкого станка, на котором ткался материал. Этот материал не кроился и не сшивался, ткань только вертикально собиралась в складки, которые напоминали каннелюры греческих колонн. Организованность или устройство одежды диктовались, с одной стороны, материалом, с другой, модой той эпохи. По канонам моды того времени платье не кроили. Скроенного костюма, в современном смысле этого слова, греческая одежда не знала. Пропорциональность одежды выражалась в её гармоничности и уравновешенности. Все следовали девизу, сформулированному когда-то в Греции, - «все в меру». И никогда здесь не было модной эксцентричности, которая нарушила бы пропорции и гармонию одежды. Симметрия платья определялась не только прямоугольным куском материи, из которого оно делалось, но и его пониманием. Одежда целиком подчинялась естественным линиям человеческого тела и выгодно их оттеняла. И последнее требование Витрувия - целесообразность - соблюдалось. «Весьма приятно видеть хорошо подогнанную обувь... и одежду, удовлетворяющую потребностям владельцев...» — говорит греческий философ Ксенофон. Из его сообщения вытекает, что разделение одежды по потребностям само собой подразумевалось, и произведения искусства того времени являются тому доказательством.

История развития античной одежды, которую мы наблюдаем в течение длительного времени - от эпохи минойской культуры, через Грецию Перикла к периоду эллинизма — показывает, что требования, сформулированные Витрувием, были прочно заложены. прежде всего, в материале, который определял покрой, украшения и назначение одежды. Самая древняя одежда, как её изображает скульптура, возникшая еще под египетским влиянием, представляет собой весьма тяжелую драпировку, которая скрывает человеческое тело. Это была грубая шерстяная ткань, которую, по сообщению греческого историка Геродота, кустарным способом выделывали дорийцы. Гомер описывает одежду из этого материала, как «лохматый плащ», который еще нельзя было задрапировать в мягкие складки. Эта женская дорическая одежда, вероятно, самый древний тип греческого платья. Изготовлялась она из шерсти и называлась пеплос, который был весьма тяжел. Сделать одежду грациозной и легкой позволяет только тонкое полотно, которое пришло на смену шерсти. Полотняная одежда позволяет заметить легкое прикосновение ткани к телу, объемность которого становится более зримой.

Геродот упоминает об ионическом хитоне, который вытеснил старомодный шерстяной дорический пеплос. Эту одежду одевали прямо на голое тело. Этот рубашкообразный, короткий, скрепленный на плечах застежками хитон носили рабочий люд, воины и молодежь; длинный же вариант той же одежды носили женщины, старики, государственные деятели и аристократы. Гомер описывает его как «изысканную, ослепительно белую, большую ризу с красивым золотым поясом». В классическую эллинистическую эпоху дорический пеплос опять в почете, вероятно, в этом сказался общий процесс исторического развития с его повторениями. Но это не прямое возвращение к старой одежде, ибо дорический пеплос теперь украшен вытканными полосами и украшениями, изобилующими всевозможными красками, с геометрическими и фигурными мотивами.

Уже в античные времена цвета имели свое символическое значение; так, например, белый цвет был закреплен за аристократией, а черный, пурпуровый, темно-зеленый и серый — выражал печаль. Зеленый, серый и коричневые цвета, как и в средние века, были обычными цветами сельских жителей. Из упоминаний в греческой литературе мы знаем об известных уже тогда многочисленных цветовых нюансах: носили, например, платья зеленого цвета «лягушачьего» или «яблочного» оттенка, аметистового, гиацинтового, шафранового и т. д. Гомер, например, упоминает о том, что «двойной пурпурный шерстяной плащ... был одет на Одиссее; на этом плаще была золотая булавка, сделанная из двух трубочек, и спереди плащ был богато украшен... Потом увидел я на теле его блестящую нижнюю одежду». В античное время этот верхний роскошный плащ, который обычно носился поверх хитона, назывался фарос, более скромный назывался хлаина. Фарос носила аристократия. Он был из дорогого египетского полотна, настоящего красивого пурпурового цвета. Позднее он несколько удлинился. Этот более длинный плащ с большим количеством складок назывался гиматион. Пожилые мужчины прикрывали им шею и руки. Молодые люди носили более короткий гиматион, часто переброшенный только через одно плечо. Женщины в непогоду прикрывали им головы. В классический период в качестве нового вида одежды, родом из Фессалии, появился плащ, называемый хламис, который использовался для верховой езды и путешествий. При плохой погоде и для защиты от солнца в дополнение к нему носили шляпу, называемую петасос или пилос. Во время спортивных игр мужчины придерживали волосы лентами или повязками, а с V века до н. э. стали носить, по большей части, короткие волосы. И только во времена Александра Македонского мужчины стали отращивать бородки. В античной Греции возникли основные типы причесок, которые позднее многократно повторялись. Первоначально свободно завитые, ниспадающие на плечи волосы, начали укладывать в сложные узлы и косы, положенные вокруг головы и закрепленные лентами, венками и гребнями. Самыми красивыми считались светлые волосы, поэтому окраска волос не была чем-то необычным. Аристократки имели в своем гардеробе красиво украшенные ручные зеркала, веера, зонтики от солнца из полотна, а позднее из шелка, пояса из драгоценных металлов, булавки из золота и слоновой кости, ожерелья, браслеты и перстни. Разнообразные виды украшений свидетельствуют не только об утонченном вкусе, но и технической зрелости той эпохи.

Основным признаком одежды в период древних культур является её неизменяемость, постоянство и однообразие, но уже в те далекие времена мы видим техническое совершенство одежды, точно рассчитанные выкройки, вполне совершенные ткани и большое изящество в обработке платья. Общий вид и каждая деталь египетской одежды подробнейшим образом продуманы, здесь нет ничего случайного. И хотя весь костюм построен на контрастах, однако это не снижает его выразительности, гармоничного целостного впечатления, фигура человека в египетских памятниках всегда точно геометрически стилизована и вместе с ней всегда неизменно стилизована и одежда. В этой стилизации замыслы моды проявлялись весьма выразительно. Может быть, даже более резко, чем это было в действительности. Египетские художники и скульпторы учились искусству стилизации в дворцовых школах при храмах. Оно было предписано определенными канонами, установленными традициями и точными нормами, которые никогда не нарушались. Эта ясность и точность изображения во всем касалась и изображения одежды. Египетская одежда на протяжении многих столетий остается неизменной, в четвертом тысячелетии она остается такая же, как во втором. В принципе речь идет только о двух типах одежды: мужской и женской. Только её отделка означает разницу между отдельными общественными классами.

Но и здесь действуют точные законы. Мужчины в период Древнего и Среднего царства носили простую набедренную повязку, туловище было свободно от одежды. И именно из этой простейшей повязки, выполняющей функции «фартука» (это была и рабочая одежда), стала складываться одежда, «положенная» сильным мира сего — королям. богам и их свите. Набедренное прикрытие у них мягко собрано в складки, оно украшено цветными поясами, а его передняя часть расширяется книзу в виде треугольника, украшенного геометрическими узорами. В живописи и скульптуре красиво. контрастируют белая набедренная повязка и коричнево-красный цвет мужского тела. Цвет кожи для изображения мужских фигур был точно установлен. В отличие от мужчин женщины и рабы имели кожу другого определенного цвета - желтого. Все здесь четко предписано и строго выполняется. Женское платье Древнего и Среднего царства также чисто функционально. Это платье «сшито по мерке» из тонкого полотна. Оно представляет собой как бы тесно облегающий «футляр» (позднее эта одежда стала называться (kalasins), точно обрисовывающий фигуру, поэтому существует предположение, что платья были вязанными.

Одежда разделилась на юбку и жилет. Юбка своей длиной (доходит до половины икры) и высоким поясом подчеркивает стилизованную женскую фигуру: идеалом является высокая, стройная, плоская брюнетка с тонкой талией и широкими плечами. Юбка плотно облегала икры, не позволяя делать большие шаги, а это означает, что и походка была строго предписана. Жилет состоял из двух широких бретелек, завязанных, как правило, только на плечах, оставляя грудь обнаженной; но эта натуралистическая подробность не выставляется напоказ (как, например, позднее в критской моде), этот натурализм сдержан и в первый момент ускользает от внимания. Строгая стилизация фигуры и наряду с этим натуралистическая деталь - такое сочетание в истории моды встретится ещё неоднократно; чем более стилизована одежда, тем более выразительна натуралистическая деталь.

Египетские стилизация и натурализм особые. По сравнению с позднейшими аналогиями (например, испанская мода периода маньеризма, мода поздней готики и рококо) кажется, что в данном случае речь идет о каком-то завершающем этапе предшествующего развития. Не является ли египетская мода как бы высшей стадией несохранившейся предшествующей «моды неолита»? Обратим внимание на все изящные детали египетской моды. Мужская и женская одежда основана на контрасте как цвета, так и материала. На мягком гладком материале женской одежды или на обнаженном теле выделяются рельефные цветные полосы фаянсовых бус (чаще всего синих и зеленых цветов), которые образуют как бы воротник и дополняют мужскую и женскую одежду. Красочные украшения контрастируют чаще всего с белым цветом одежды, колоннообразные фигуры - с густыми черными волосами или париками, геометрически обрамляющими лицо. Египтяне гримировались, как мужчины, так и женщины, и согласно установленной традиции подкрашивали глаза, брови и губы. В период Нового царства мы встречаемся с новой стилизацией одежды, с еще большей роскошью и разнообразием красок. Привлекательность и очарование становятся обязанностью и правилом египетских канонов моды. Об искусстве того времени говорят, как о женском искусстве.

Каласирис, положенный до сих пор только женщинам, носят теперь и мужчины. Новой частью одежды является теперь верхний плащ; собственно это как бы шаль, мягко собранная в складки поверх жилетки и перекрещенная на груди, отчего образуются короткие рукава. В этой новой одежде мы опять видим стилизованный треугольник. Он проявляется в изображении юбки, имеющей в своей передней части вид колокола, и в форме рукавов. Однако теперь речь идет не о форме чисто геометрической, а скорее о стилизованном лотосе. Изящную египетскую одежду дополняют драгоценности. Египтяне знали чеканку и гравировку, они умели обращаться с драгоценными камнями и их заменителями. Именно в Египте возникли все виды украшений из драгоценных камней (перстни, броши, серьги, браслеты, диадемы).

Египетское ювелирное искусство, как со стороны техники, так и художественной выразительности, собственно никто и никогда не превзошел. Оно положило начало и нашему сегодняшнему ювелирному искусству. Египетские драгоценности, египетская мода, как и всё искусство Египта в целом, почти во все времена были привлекательны своей таинственностью и стариной, а в наше время они, в прямом смысле слова, пережили свое возрождение. В двадцатых годах нашего века внешние события повлияли на возрождение египетской моды (открытие гробницы Тутан- хамона в 1920 году).

Сегодня общая линия египетской моды привлекает как творцов салонной моды, так и хиппи - единством тела и одежды, идеалом стройной, плоской фигуры с длинными ногами, стилизацией головы и прически, броской гримировкой лица и изящным подчеркиванием некоторых открытых частей тела. Сегодняшний ренессанс египетской моды является выражением антиклассических тенденций всей нашей эпохи и проявлением его в одежде

Если античная мода достигла своего «рококо» в моде позднего Рима, то средневековая мода, описав свой собственный круг, также пришла к своему Рококо — «рококо готическому». Своей кульминационной точки позднеготическая мода достигла при Дворе бургундских герцогов.

Изысканный вкус, помпезность и великолепие новой моды нашли свое выражение в одежде знати в виде богатой декорации и орнаменте платья. Однако и бургундская мода не была оригинальной. В ней сочетались элементы чешской моды, которые проникли сюда в период Вацлава IV, и моды итальянской. Но надо сказать, что именно в бургундской моде наиболее ярко проявились элементы средневековья. Это чувствуется - в обилии красок и эксцентричности деталей. И в мужской одежде это явление видно больше, чем в женской. Короткая куртка, называемая также пурпуэн (pourpoint), которую уже в XIV веке носили в дополнение к прилегающим штанам, позволяет теперь еще больше подчеркнуть натуралистические детали — выглядывающую рубашку, нижнее белье, штаны в обтяжку, детально обрисовывающие мужскую фигуру, — и утилитарные детали, как, например, дополнительные пояса, подвязки и т. д. Художники позднего средневековья с увлечением выписывали все эти детали, так же как и штаны, называемые мипарти или «деленные» - типичное выражение для позднего средневековья и его игривости. Цветовые комбинации мужских штанов часто были символичны. Так, например, символическое значение приписывалось синему и зеленому цветам, которые для нормального платья использовались редко. Эти цвета символизировали любовь: синий — верность, зеленый - влюбленность.

По словам известного французского портного XV века, повседневные платья шились, главным образом, из материй серого, черного и фиолетового цвета. Но выходные платья изобиловали контрастирующими деталями. Преобладал красный цвет, на втором месте стоял белый. Допускались все комбинации цветов. Оливье де ла Марш в своих «Воспоминаниях» (1435-1488) упоминает о даме в фиолетовом шелковом платье, которая приехала на коне, покрытом синим шелком, со свитой из трех мужчин, одетых в костюмы ярко-красного цвета с зелеными капюшонами. В то время очень популярным был черный цвет, особенно, когда платье шилось из бархата. Из него шили и придворную одежду. Известно, что бургундский герцог Филипп Добрый в последние годы одевался только в костюмы черного цвета и его свита подражала ему в этом. Король Рене Анжуйский любил комбинации из черного, серого и белого цветов. Серый цвет с фиолетовым в комбинации с черным также был модным. Синий и зеленый цвета не пользовались популярностью, а желтый и коричневый казались в то время безобразными. Какой характер имела нелюбовь к этим цветам—эстетический или символический, это не известно. Серый и коричневый цвета считались тогда цветами грусти. Зеленый цвет использовался в торжественных случаях. Однако, со второй половины XV века когда-то элегантное сочетание черного с белым вытесняется снова комбинацией желтого с синим. В XVI веке причудливая и смелая комбинация цветов позднего средневековья совершенно исчезает. Весьма метко это разнообразие цветов описывает австрийский летописец ХУ века и при этом отмечает, что каждый носил то, что ему нравилось.

У одного был жакет из двух цветов, у другого - левый рукав был намного шире правого, иногда даже шире, чем длина всего жакета. У некоторых рукава были украшены полосами разных цветов и серебряными колокольчиками на шелковых шнурах. Иногда на груди носили платки разного цвета, которые были украшены буквами, вышитыми шелком или серебром. Одни отделывали край одежды одноцветным сукном, другие украшали его каймой либо надрезами в виде кистей. Плащи носили до того короткие, что они не прилегали даже к бокам. Эти короткие плащи одевали при всех случаях. Однако во время торжеств полагалось быть в длинном плаще, называемом опелянд (houpelande), который, вероятно, появился как замена трудоемкого сюрко около 1360 года. Портные начали их изготовлять скорее всего из соображений борьбы за существование. Поэтому у них был сложный покрой и богатая отделка, этот плащ стал праздничной одеждой при торжественных случаях как для мужчин, так и для женщин. Он украшался воротником и мехами, часто подпоясывался. Таким образом, вся фигура с головы до ног была закрыта дорогим сукном или парчой. По контрасту с этим объемным плащом нижняя одежда женщин, теперь еще более сложно выкроенная, стала еще больше прилегать к телу. И женская фигура в это время изображается иначе, нежели то было предписано модой конца XIV века. Грудь высоко поднята и выступает вперед. благодаря высоко поднятому поясу, а глубокий вырез в виде буквы «V» уменьшает лиф платья.

Декольте иногда прикрывалось вставкой, собственно, это - нижняя рубашка. Эти вставки в Чехии назывались прсники (от слова «прс» - грудь). Глубокие фалды сильно присборенной юбки переходили в шлейф, подобно тому. как это было в предшествующую эпоху. Однако наиболее выразительным было украшение головы - модные «шляпы», весьма быстро сменяющие друг друга. И, вероятно, дольше всего оставались в моде геннины с вуалью, создающие причудливые силуэты, которые имели свои аналогии вплоть до XVIII века. Броские одежды той эпохи шились из парчи, сукна, дорогого бархата, которые дополнялись вышивкой и мехами. Этот последний, первоначально используемый только прямо по назначению, теперь, в средние века, считается самой красивой отделкой, для отделки мех ценится больше, чем золото и драгоценные камни, которые остались на платьях прошлых эпох, как, в какой-то степени, остаток «варварской» переоценки материала. Но тем не менее и эти одежды в период позднего средневековья казались высшим церковным и светским сановникам слишком дорогими и поэтому они неоднократно против них выступали. Чешские блюстители нравов и священники также боролись против распространения французской и итальянской моды в Чехии.

Были недовольны они и королевским двором. Проповедники обличали современную одежду как грешную, мерзкую и непристойную, а также обрушивались на неё за то, что она порождает высокомерие - у одних, и зависть — у других. Роскошь в одежде порождала у них также опасение за будущее экономики своего народа. Они резко выступали против всяких излишеств в костюмах и особенно—против роскоши одежды, в которой верующие ходили в костел. Гуситское движение, а позже и реформация, были против помпезных церковных празднеств, которые были в Италии и других католических странах необходимой мой составной частью церковной жизни. Они были противниками всякой роскоши в одежде. Но ни церковные запреты и призывы, ни усилия ограничить роскошь не смогли ничего сделать против новой модной волны, достигшей Чехии после Гуситских войн. Снова начинается борьба против эксцентричности в моде. И в первую очередь «достанется» женщинам, их шлейфам и покрывалам. Петр Хелчицкий удивляется множеству сукна, которое было необходимо для изготовления женской юбки со шлейфом. Магистр Ян Рокицана, пражский архиепископ, современник Йиржи из Подебрад, в своем сборнике проповедей также высказывается против готических шлейфов, которые современники называли «хвостами». И все- таки эта мода продержалась до начала XVI века. Ещё в 1503 году Барбора из Врхлаби, по сохранившимся судебным материалам, обвиняет своего слугу в том, что он похитил у неё красное платье из итальянского сукна «с хвостом».

Чрезмерное украшение и пестрота мужской одежды привели к тому, что в 1447 году бургомистр города Праги запретил пражским ученикам одеваться по этой моде; он приказал им ходить в простом платье, а не в дорогом, как ходили горожане. После бургомистра последовали запрещения со стороны внушающей страх королевской власти. Йиржи из Подебрад запретил ношение остроносой обуви и просит своих приближенных, чтобы они запретили обувщикам её изготовление. Но так же, как и шлейфы, остроносую обувь носили вплоть до XVI века. Богуслав Гасиштейнский из Лобковиц в 1502 году сетует на то, что в Чехии еще не перестали носить остроконечные ботинки. Все эти голоса, выражающие несогласие с крайностями готической моды, были кодифицированы в Аугсбурге в решениях сейма, а в 1503 году обсуждались в пражском императорском колледже Карла IV. Призывы блюстителей нравов, позднее воплощенные в законах, невольно прокладывали дорогу новым модным направлениям — моде Ренессанса.

С половины XVII века господствующее положение в моде стал занимать французский двор короля Людовика XIV. Это период расцвета абсолютной монархии во Франции. Проявлением её в моде стала мода дворянская и королевская, продолжательница моды испанской, конечно, приспособленная к французским вкусам. Новый костюм исходил из старой конструкции маньеризма. Но строгую геометрию испанского платья сменили ясные тона и краски, смысловая наполненность, какая-то неясная сложность покроя. С этого времени французский вкус и мода овладели всей Европой и не переставали владеть ею в течение целых столетий. Мода барокко ввела новые материалы и украшения, общий вид костюма стал совершенно иным. И здесь щелк и кружева оттеснили бархат и металл, французская мода подчеркивала природные данные, теперь пышные формы сменили четко стилизованные. Мода опять добивается реальности. Строгие формы испанской маньеристической моды были побеждены, её контуры стали более прерывисты, исчезает «треугольник». Одежда стала очень живописна. Её драпировка учитывает свет, тень, блеск, движения и общую индивидуальность того, кто её носит; она приспосабливается к тому, кому предназначается костюм.

Общей свободной одежде соответствуют и медленные плавные движения, требуемые сложным церемониалом. В свободно развевающемся платье воплотилась фантазия, а вместе с нею и стремление к эксцентричности и роскоши. В эту эпоху костюм настолько сложней и декоративен. что, на первый взгляд, невозможно различить отдельные его части. Наряду с искусным покроем мода того времени использует разнообразные украшения, которые находятся под рукой — кружева, шнуры, ленты, кайму и вышивки. Эти украшения расшиваются по всему платью, которое само по себе изготовлено из узорчатой парчи. Но и этих украшений оказывается недостаточно. Например, швы рукавов и жилетов не сшиваются и дают возможность видеть роскошное нижнее белье, которое по своей красоте может соперничать с золотом вышитой парчой Эпоха барокко использует также искусственные эффекты и разнообразные материалы-заменители. "пичной составной частью мужской одежды второй половины XVII века стал камзол, называемый (just-au-corps), который появился уже в первой половине XVII века. К концу века камзол, изготовленный из парчи, уже богато вышит и украшен золотыми лентами. Рукава, отвернутые, как манжеты, позволяют видеть украшенную рубашку, а отогнутые передние части камзола — нижний жилет, который продолжен до самых колен и прикрывает узкие брюки. Эти последние достигали только колен, а дальше видны были шелковые чулки, чаще всего белые. Около 1640 года во Франции появились первые парики, которые оставили заметный след в истории моды.

Их завитые локоны, ниспадая низко на плечи, заметно увеличивали голову. Парик, как искусное дополнение к костюму, выразительно свидетельствует о достоинстве его обладателя, венчает избранных мира сего. Он венчает модный силуэт и одновременно - заставляет обожествлять государя или даже дворянина, носящего его как знак светской власти. На переломе столетий парик приобрел пирамидальную форму и изготовлялся из светлых волос В конце XVII века мода опять тяготеет к большей стилизации и искусственности. Живописные формы одежды застывают и становятся неподвижными, женская юбка снова подпирается железными обручами. Гладкую ниспадающую юбку середины столетия теперь стали разрезать и поднимать на боках. Поэтому стала видна не только нижняя юбка, но и подшивка верхней юбки. Изменился также и лиф платья. Снова он стянут китовым усом, зашнурован и снова получил четырехугольный вырез. Передняя часть лифа, украшенная кружевами, опять сократилась до уровня талии. Она называлась планшетт (р/алспегге). Украшение из кружев покрывало вырез платья, рукава и голову.

Женщины носили сложные прически, поддерживаемые проволкой, с которых ниспадали богатые кружева. Эта прическа называлась а ля Фонтань. Она удержалась вплоть до смерти Людовика XIV. В 40-х годах XVII века модными стали также прически с локонами на лбу и на висках, называемые гарсетт (garcettes). Платья того времени шились, в основном, из парчи и шелка, производимых во Франции, которые заполонили тогда все европейские рынки. Мода барокко, подчеркивающая «развевающуюся» линию, требует как можно больше лент, вероятно, даже больше, чем мода XVIII века. Из модных дополнений ввозили - пояса, веера, пуговицы к костюмам, причем самых разнообразных видов: шелковые, серебряные, оловянные и медные. Далее пряжки к ботинкам, обычно серебряные, бахрому шелковую и серебряную, перчатки суконные с подкладкой, кожаные и шерстяные. Подвязки и корсеты также закупались заграницей готовыми. Но в гораздо большей степени заграница поставляла основное для модной одежды сырье — т. н. китовый ус.

А если мы примем во внимание, что на корсет эпохи барокко необходим был целый килограмм китового уса, а на корсет для отечественного неглиже, по французскому образцу, — полкилограмма, то будет совершенно ясно, что эта потребность была огромна. К модным дополнениям относились также шейные платки. Они привозились из Гамбурга и Франкфурта. Оттуда же приходили платки, предназначаемые для деревни. Реже в Чехию привозили муфты, перья для шляп и пудру для волос. Напудривание волос было уже предзнаменованием XVIII века. Все эти ткани и дополнения к одежде можно видеть на многих дворянских портретах, написанных как художниками с мировым именем, так и их провинциальными подражателями. Франция была кумиром европейского дворянства, поэтому правилам хорошего тона и моды, которые она диктовала, следовали не только коронованные особы и их приближенные, но и провинциальное дворянство, для которых французская мода также во всем была образцом. Наряду с «представительными» портретами в замках сохранились целые серии портретов аллегорических.

Здесь же можно познаомиться с женским гардеробом XVI! века со всеми вариациами столетия и на все случаи жизни, это платья для прогулок, для будуара а для балов а также - с таким же полным гардеробом для мужчин и пожилых женщин. В период барокко для фантазии широко раскрыты ворота, она не так скована церемониалом, как раньше. Жизнь дворянства превратилась в театральную пьесу, которую надо было играть с раннего утра до позднего вечера. Но это было не простое развлечение, эта дорого- стоящая и изнурительная игра была направлена на подчинение себе других, на усиление абсолютной власти, которую использовал прежде всего французский король, а по его примеру - и другие монархи, а после них - высшее и низшее дворянство.

В египетских пирамидах и надгробиях изображены иностранные послы, подносящие правителям Египта богатые дары. В период Нового царства среди посланников других стран появились и послы с острова Крит. Их одежда в корне отличалась от одежды египтян. У них выкроенное и сшитое платье, разделенное на три части - жилет, рукава и юбка, в чем мы видим наследие древних восточных культур. Утонченность египетской моды заменило здесь пестрое и буйное разноцветных красок.

Критская мода не знает мягких нюансов египетской моды. С нашей сегодняшней точки зрения, эта мода менее элегантна, она испытала на себе гораздо большее влияние Востока. Как и в Египте, мужчины носили короткий набедренный передник, богато украшенный, а в качестве верхней одежды на плечи они надевали как бы накидку, закрепленную на одном плече застежкой. Волосы по большей части были закрыты шлемом либо шляпой с широкими полями. Любимой обувью были полувысокие богато вышитые сапожки на каблуке. Дополнением к одежде служили драгоценные пояса с золотыми фигурками, к которым были прикреплены инкрустированные кинжалы. Для одежды членов царского рода были характерны всевозможные ожерелья, перстни и браслеты. Женщины имели в этой культуре бесспорное преимущество.

Символом всей минойской культуры является богиня со змеями, маленькая фаянсовая фигурка, одетая в модное платье того времени с обнаженной грудью. Другой символ той культуры - "Парижанка". Так называют изображение сильно накрашенной девушки на одной из настенных росписей в Кноссе (2-е тысячелетие до н. э.), производящей впечатление современной девушки большого города. Микенская мода вложила в женскую одежду понятие так называемого женского очарования - подчеркивание бедер и таза, тонкой талии, бюста. Она создала женскую моду с точки зрения натуралистического взгляда на мир, сточки зрения воплощения в расцветке тканей буйной растительности - лиан и вьющихся растений - и морских волн, что в полной мере получило свое дальнейшее развитие в возникшем много позднее модерне.

Для женской одежды характерна широкая юбка, как кринолиновая, обычно украшенная воланами, которая дополнена маленьким фартучком и жилетом с короткими, очень тесными рукавами, с безмерно глубоким вырезом, обнажающим грудь. Расширенная книзу юбка, по мнению одних, скорее всего поддерживается обручами, другие утверждают, что женщины той культуры носили не юбки, а как бы колготы, которые "ожили" в нашу эпоху. Эта юбка, или юбка-колготы, дополняется прилегающей, углом вырезанной спереди, ещё более короткой верхней юбкой, что-то среднее между панцирем и полутурнюром. Юбку дополняет жилет, как бы зашнурованный корсет, обнажающий бюст.

Критские женщины носили много украшений и драгоценностей, не только перстни, ожерелья и серьги, но и диадемы, красивые застежки, золотые подвески, шпильки, поддерживающие прическу и платье. Жители Крита в совершенстве владели искусством обработки драгоценных металлов, они отделывали драгоценности гравировкой и чеканкой. Микенская мода в дальнейшем стала основой для возникновения многих модных течений. Она остроумно была названа модой первых кринолинов. Этот микенский стиль появился в натуралистической моде девятнадцатого столетия (в конце века). И в наше время из микенской модной "мешанины" выбирается та или другая деталь. Волосы, сплетенные в виде змей, когда-то были символами мифической Медузы и Эринии - символы власти над жизнью и смертью - в наши дни - это признак молодости. Девушки во всем мире, как в нашей стране, так и за рубежом, участвующие в мирных демонстрациях и в митингах протеста, ходят с распущенными волосами.

Шумерские памятники сохранили для нас тип самой древней мужской одежды, так называемой каунакес (kaunakes), который непосредственно пришел на смену коже животных. Самые древние каунакес имитировали мех, напоминая его длинными тканными волосами. Любовь к меху сохранилась и в позднейшей одежде ассирийцев, которые культивировали примитивную одежду шумеров. Их плащи украшенные шарфами и накидками, первоначально также были отделаны мехом, который впоследствии стали заменять напоминающей его бахромой. У каунакеса был целый ряд «последователей». Набедренные покрывала из меха очень долго сохранялись в церковном обряде, вплоть до средневековья, а бахрома до сих пор используется в обязательном молитвенном еврейском туалете - покрывале.

Одежда ассирийцев во многом более примитивна, нежели одежда египтян. У неё другой покрой, она не так прилегает, как египетское платье, её отделка больше связана с наследием прошлого. На настенной живописи и рельефах чаще всего ясно виден только верхний плащ - слабо прилегающий, с короткими рукавами до локтя. Он достигал обычно до половины икр (у женщин он бывал и длиннее), часто его подпоясывали плетенным пояском. Длина плаща и его украшения зависели от общественного положения лица. Высшие слои носили плащи длинные, по самую щиколотку, плащи богов и правителей были украшены широким поясом и бахромой. Низшие общественные слои и воины носили короткий и менее украшенный плащ. Разделение одежды по длине носит чисто функциональный характер и уже в древности отделяет трудящиеся классы, которым нужна «целевая» одежда, от высших общественных слоев, которые на одежду смотрят, в первую очередь, с точки зрения эстетики и престижа.

Как видно из египетской настенной живописи, ассирийцы с древнейших времен имели частые связи с Египтом. На них изображены более коренастые фигуры ассирийцев в одежде, которую даже нельзя сравнить с изящным и элегантным египетским платьем. Ассирийцы уделяли большое внимание оформлению головы, а именно — прическе, усам, бороде и бакенбардам. Смысл художественного орнамента выражался именно в их стилизации. Правители носили длинные волосы, часто собранные в пучок, которые украшались вплетенными золотыми нитями. Они отращивали бороду и усы. Усы над верхней губой тщательно завивали, а волосы на подбородке подстригали до определенной длины и поочередно заплетали их в косички. (Низшие слои носили неухоженные более короткие бороды.) Известно, что уже в XIII веке до н. э. специальным распоряжением женщинам предписывалось ходить с открытым лицом. Для торжественных случаев, так же, как и в Египте, одевалась белая тиара с «инфулеми», которая предназначалась для королей. Головные уборы в виде фески с рогами зверей были атрибутами богов либо составной частью церковных церемониальных шествий. Короли по большей части были изображены босыми, но их одежда была богато украшена вышивкой и драгоценностями: серьгами, браслетами, диадемами, мотивом розочки-маргаритки, известной уже в то время.

Мода конца столетия полна новых тенденций, а также повторений моды времен минувших. В 1889 году третья французская республика отмечает столетний юбилей, в честь которого сооружается Эйфелева башня. Возможно, именно этот юбилей напомнил моде о бурных годах конца XVIII века. Снова поднимается волна стиля ампир (1892), снова модны кружева (1893), снова турецкий орнамент вдохновляет художников-модельеров. Как в архитектуре, так и в моде побеждают «функциональные» элементы. Реформаторское движение за возрождение женского платья снова, как когда-то раньше, отвергает корсет, ратуя за плавные ниспадающие линии. Но если в начале века была притягательна мода греческой и римской античности, то в конце его - увлекаются культурой Крита и Японии. Место Геркулану- ма и Помпеи занимают вновь открытый Кносс и Мадам Баттерфляй. Все это, безусловно, не могло не отразиться на развитии моды. Веское слово сказали в этом плане и сотрудники «арт нуво». Они предложили модели для новых платьев прерафаэлитов, напоминающие скорее японские кимоно, нежели античные хитоны. В новом духе создаются не только дамские туалеты, но разнообразные диваны, которые до этого делались в стиле ампир, и различные осветительные приборы.

В 1885-1889 годах Антонио Гауди создал экстравагантную кушетку-воспоминание о шезлонге мадам Рекамье. Луи Конфор Тиффани преобразует её канделябр, выполненный в античном духе, в современную стоячую лампу. А Генри ван де Велде и Альфред Морбюттер стремятся направить на истинный путь также и женскую моду. В 1902 году Ван де Велде сформулировал свои требования в виде трех правил, которых, по его мнению, должна придерживаться каждая женщина. Он рекомендует всем женщинам прежде всего найти свою индивидуальность в домашней одежде, а для выхода на улицу они должны более унифицировать свой костюм и уподобить его мужскому. Однако для различных торжественных случаев женщины,так же каки мужчины, должны носить одежду, предписанную традициями.

И так же. как в свое время академика Луи Давида победил портной Леруа, так и над Ван де Вельдом одержал победу знаменитый коллекционер французской живописи - портной Дусе. В моде конца XIX века господствуют действительно великие модные салоны: сыновья Ворта Жан Филипп и Гастон, английская фирма Редферн, Жак Дусе, Пакен. сестры Калло и ряд других. Каждый из этих салонов имел свой стиль. (На Всемирной выставке 1900 года французская мода победила по всем статьям. По словам искусствоведа Мейер-Гра- фа, никто из иностранцев не отваживался показывать свои экспонаты рядом с ними), фирма Чарлза Редферна специализировалась на английских костюмах, сестры Калло-на кружевах и серебряной ткани ламэ для вечерних туалетов. Эта же фирма поставляла высокие каблуки а ля Мария Антуанетта и воланы для юбок, которые напоминали моду эпохи Людовика XIV. Модели Дусе были как бы вариациями из произведений Ватто, Фрагонара и Ла Тура, картины которых были представлены в коллекции картин Дусе. В моде конца XVIII века отражались политические и эстетические тенденции своего времени, в моде XIX века господствуют два противоположных направления: одно подчинено спорту, другое — модным салонам. С одной стороны преобладает функциональность, с другой - декорация.